«Случайный» художник Наиля Гараева: история-вдохновение
Как прийти к живописи, когда этого совсем не ждешь
На страницах нашего портала мы часто рассказываем о творческой молодёжи, о молодых сотрудниках музеев, начинающих музыкантах, поэтах и художниках. Наша сегодняшняя героиня Наиля Гараева — одна из них. Правда, её путь к живописи был очень тернист и нестандартен, и поступать в Астраханское художественное училище она решилась только в тот момент, когда её старший сын уже учился в университете.
Студентка-первокурсница Астраханского художественного училища — о своём неожиданно открывшемся таланте, о долгих поисках своего призвания и пути к мечте.
Наиля — энергичная, полная сил и энтузиазма первокурсница. Она только что сдала свою первую сессию в художественном училище и с трудом пережила каникулы — так хотелось вновь вернуться к учёбе. Узнав из новостей об этой интересной астраханке (в новостях, к слову, писали об участии Наили в международном проекте в Греции), я думала, что это история о долгом пути к своей мечте. Наверно, она с детства не расстаётся с кистью, но в силу каких-то обстоятельств ей не удалось сразу получить диплом профессионального художника, долгие годы она рисовала вечерами, «в стол», но вот, время спустя, всё же решилась идти навстречу своей мечте. Оказалось, почти так, но с одной серьёзной оговоркой: Наиля никогда не умела рисовать.
— Ваша биография — это история о том, что учиться и идти к своей мечте никогда не поздно. Расскажите подробнее, какой путь вы проделали?
— Если бы мне раньше сказали, что всё так произойдёт, что я вдруг стану художником, я бы никогда не поверила. Но, оказывается, в жизни действительно бывает всё.
После школы я пошла учиться в автодорожный колледж. Ну, «я пошла» — это громко сказано, меня заставила пойти туда мама, а вообще всё детство я очень любила танцевать, пела, три года училась игре на фортепиано в музыкальной школе, на курсы вязальные ходила. Я была очень творческим ребёнком. Школу я закончила хорошо, училась на «4» и «5». Но так как жили мы небогато, то надо было, чтобы я поскорей пошла на работу. Поэтому поступление в 10-й-11-й классы я даже не рассматривала, маме было трудно, надо было, чтобы я побыстрее получила образование и пошла работать. Правда, был такой случай: я без маминого разрешения пришла в кремль, поступать в культпросветучилище. Пришла, зашла в кабинет, а мне сказали, что набор окончен. Одна женщина, педагог, обратила на меня внимание, спросила, где я занимаюсь, что я умею, я ответила. Она спрашивает: а что вы можете станцевать? И я станцевала!
— Без стеснения?
— Да! (смеётся) итог был такой, что мне сказали: приносите документы, мы вас берём. Но мама не разрешила. И я пошла в автодорожный. Когда пришла туда учиться, у меня был шок, потому что мы изучали геодезию, техмех, изыскания… Всё, что, я помню, я там делала – также продолжала петь и танцевать, участвовала в конкурсах, защищала честь автодорожного техникума. Это я говорю к тому, что в жизни я делала всё, только не рисовала.
— И в детстве тоже никогда не рисовали?
— Никогда. Мне казалось, что это очень трудное дело. Более того, когда сыну в школе задавали что-то нарисовать, и он подходил ко мне с просьбой помочь, я говорила: «Сынок, я вообще рисовать не умею!» Он ходил к соседке, и она ему делала рисование.
— Он сейчас вас не упрекает в том, что вы скрывали свой талант?
— А как скрывать? Может, я что-то и пробовала рисовать, но мне казалось, что это ужас какой-то, что ничего не получалось. Я всегда была творческим ребёнком, может, и талант художника во мне спал.
— Когда мама запретила вам выбрать творческую профессию, вы не протестовали?
Я была дитё, 14-15 лет, что я могла? Послушалась маму, мама сказала, значит, маме виднее. Я вообще была послушным ребёнком. Но всё равно я отучилась в автодорожном колледже только два года, и когда я уже стала повзрослее, я сказала маме: «всё!». На третьем курсе, когда до окончания оставалось совсем немного, я ушла. Поступила в банковскую школу, пошла работать в банк, сначала кассиром, потом заведующей кассы в банке. Проработала там больше двадцати лет. Что упрекать? Значит, так должно было быть.
— И как же вы пришли к живописи?
— Я работала в банке много лет, работу не любила, но, как человек ответственный, всегда была на хорошем счету. Зарабатывала хорошо, успокаивала себя только этим. Думала, ну что теперь, ладно. После рождения дочки я ещё год проработала и ушла с работы, потому что на помощь бабушек-дедушек я не могла рассчитывать. Мне не верили, говорили, как ты будешь без работы? Ты — это не ты, ты такой активный человек. Но я приняла решение. А дальше, когда дочке было пять лет, у меня случился инсульт. Целый год я выкарабкивалась, был ужасный, страшный год с головокружениями и больницами. Затем мы всей семьёй собрались в отпуск в Египет. Мне родственники говорили, куда ты едешь в таком состоянии, не дай Бог, что случится! Я говорю, ну я же еду не работать, я еду отдыхать. И в конце концов, говорю, помру, так в красоте!
— Вы оптимистка!
— Да! В общем, мы поехали в Египет. Мы ездили туда уже четыре раза и ни разу на море не было художника. А тут впервые встретили его там. Вроде бы художник и художник, да, красиво, но меня это совершенно не интересовало. А дочка, которая очень любит рисовать с маленького возраста, всё время тянулась к нему. Нам приходилось брать лежак именно около него, потому что дочь от него не отходила. Художник восхищался ей, говорил, надо же, все дети купаются, а она не отходит от него. Даже в конце стал давать ей свои небольшие холстики, и она акрилом рисовала пальмы, закаты, по-детски, но красиво. Я день лежала и смотрела на него, второй, третий. А на четвёртый день смотрю и думаю: да я тоже так умею. Я подумала тогда, что я сошла с ума. Я сама себе говорю: ну так просто не бывает. И тут же думаю: да я точно умею!
— Как озарение какое-то?
— Я испугалась, будто сама с собой разговариваю. Как будто два голоса ведут диалог: «да ты с ума сошла?» – «Да я точно тебе говорю, я умею!» В общем, я подошла к этому художнику и говорю, можно я попробую? Он на ломанном русском спрашивает, училась ли я. Я говорю, нет. Он дал листочек, карандашик, и я что-то изобразила. И ничего так получилось. Он мне даёт свой холст, кисточку, краски, и говорит: «let’s go!» Я вроде бы думаю, что умею рисовать, и вместе с тем такой страх накатил, страх перед белым холстом. Кстати, этот страх есть и у профессиональных художников. Он взял мою руку, и показал жестом, мол, не бойся, давай! И я написала свою первую картину. Ему понравилось. И мало того, что ему понравилось, понравилось и туристам. Мы положили сушить картину, а проходившие мимо иностранцы спрашивали, почём она.
— И как на этот внезапно открывшийся талант отреагировали ваши близкие?
— Я приехала обратно, привезла картину домой, говорю сыну и мужу, что всё, я буду рисовать. Они, конечно, посмеялись, думали, мама шутит. Но я почувствовала что-то такое… прямо-таки счастье у меня внутри обрелось. Передать не могу моё состояние. До конца не понимала, что со мной происходит, но на душе у меня было очень хорошо.
— Не обходилось без казусов. После приезда в Астрахань я пришла в художественный магазин за красками. Они помнят этот эпизод до сих пор. Я пришла и говорю: «здравствуйте, дайте мне, пожалуйста, краски». Они: «Какие? Акварель, акрил, масло, темпера?». А я-то у него и не спросила! Отвечаю: «Я не знаю». Они удивляются: «Как не знаете, вы что, не знаете, чем рисуете?» — «Я не знаю». Они мне показывают тюбики, мне акрил понравился. И с кисточками также. Они спрашивают: «Какие? Белка, колонок, синтетика?» Я опять говорю, что не знаю. Выбрала на ощупь. Набрала всего и стала дома писать, писать целыми днями, всё подряд. Копировала, писала с натуры, писала закатики по воспоминаниям. Каждый день рисовала, часами. Ощутила какое-то спокойствие, умиротворение, забывала буквально обо всём на свете. Если чувствовала себя плохо, то садилась рисовать и забывалась, уходила в себя.
— И это всё без базы, без знания, как надо рисовать?
— Да, никакой базы. Я рисовала так год, меня это вело. Познакомилась с девчонками, которые ходили на курсы рисования, одна из них посоветовала: а ты иди, принеси свои работы Караваевой Людмиле Михайловне (с 2011 по 2017 годы она возглавляла региональный Союз художников России – Прим. ред.). Я долго сомневалась, боялась, вдруг будут смеяться надо мной. В конце концов решила, почему бы и нет. Принесла пять своих работ, думаю, вдруг хоть одну возьмут? Людмила Михайловна спросила: «где вы учились?» Говорю, нигде. Она отвечает: «Ну, давайте, доставайте, что там у вас». Я начала показывать… и в итоге все пять работ у меня забрали на выставку «Женский взгляд на красоту». Я очень благодарна ей за это и за то, что она всегда приглашала меня на все выставки. Я влилась потихоньку в этот круг и узнала многих людей.
— Наверно, это придало вам уверенность в своих силах.
— Да, конечно. Но в то же время я столкнулась со сложностями. Муж был очень против моего нового увлечения, это даже мягко сказано. Но я его понимаю, он же не на художнице женился. Мы с ним 30 лет живём, и я с мудростью, с опытом понимаю, что на художнице он бы никогда не женился. Он у меня совсем не творческий человек. Может, стал бояться, что я мало времени буду уделять ему и семье. Но я всё равно стояла на своём.
— Время спустя отношение наверняка изменилось?
— Да, но это сейчас так. Теперь, когда я поступила в художественное училище, он уже смирился.
— А перед поступлением вы, насколько я знаю, учились на вечерних курсах детской художественной школы?
— После того, как я год рисовала сама с собой, я стала думать, а как я всё это делаю? Надо же правила какие-то знать. Мне стало не хватать знаний, хотелось большего. Мне посоветовали прийти к Логинову Илье Александровичу, который вёл летние курсы рисования для взрослых. Я пришла, написала сразу две картины маслом, он пригласил меня учиться. Предполагалось, что я должна буду учиться два года, четыре раза в неделю, с 6 до 9 вечера. Муж был против, плюс и сын, и дочка ещё маленькие. Я ответила, что по семейным обстоятельствам вынуждена отказаться. Тогда Илья Александрович сказал, что он поговорил с директором и предлагает мне учиться экстерном. Я до сих пор очень благодарна ему за это, меня это очень подстегнуло. Я пошла и закончила курсы на «отлично». Я буквально летела туда, там была прекрасная обстановка, мне очень нравилось. Затем я начала спрашивать, к кому можно пойти на дневные курсы, чтобы больше времени уделять семье вечерами. Николай Кириллович Рудиков, с которым мне посчастливилось быть знакомой и общаться, порекомендовал Константинова Юрия Сергеевича. Он прекрасный мастер. Логинов по-своему, Константинов – по-своему. Я вообще считаю, что по прошествии времени надо менять мастеров обязательно. Я позанималась год у Константинова. А потом стала творить дома, и у меня настал тупик. Я поняла, что я упёрлась, хочется большего, а всё. Большего — это значит поступать в наше училище.
— Вы сразу, так легко, решились на это?
— Сначала никому не говорила, что собралась поступать, а собралась я прям решительно. Летом узнала, какие документы нужны. Нужен был аттестат о среднем специальном образовании, который я в конце концов окончила годы спустя. Однажды мы с сотрудницей из банка зашли в колледж, я говорю, хочешь посмеяться? Я покажу тебе свои фотографии, весь первый этаж увешан фотографиями с моих выступлений. Смеемся, смотрим фото, а тут выходит мой классный руководитель, Пётр Степанович, и он мне говорит: «Ты что здесь делаешь? Так, пошли к директору». И в кабинете он начал говорить, что нужно восстанавливаться, ведь ты столько сделала для нашего техникума, столько дипломов принесла. Я отказывалась сначала, а потом согласилась и меня восстановили.
— Случай играет в вашей жизни большую роль…
— да! Я принесла в художественное училище свой аттестат из колледжа, но оказалось, что нужно принести ещё школьный аттестат. А мою школу за эти годы просто снесли и на её месте уже новую построили. В итоге перед самым отъездом в отпуск, за пару дней до этого, я с большим трудом нашла школьный аттестат в архиве колледжа.
— Как проходили вступительные экзамены? Было страшно вновь оказаться на студенческой скамье?
— К экзаменам я не готовилась, надеялась, что хоть кувшин смогу написать. На экзаменах увидела очень сильных девочек и, конечно, испугалась. У нас три дня отводилось на живопись, три дня – рисунок и один день на композицию. Перед тобой стоит постановка и ты рисуешь. Когда я увидела эту постановку, которая была достаточно сложной, я подумала: «куда я вообще пришла, я же не смогу!». Но потом собралась и сдала хорошо, как мне потом сказали. Я бы поступила на бюджет, потому что баллы были хорошие, но так как у меня уже есть средне-специальное образование, я поступила на платное отделение.
— Большой ли был конкурс?
— Да, конкурс был большой. Я поступила на специальность «Станковая живопись». Я сразу сказала, что я только на живопись хочу, живопись сложнее, там требования выше.
— С каким отношением вы столкнулись, когда пришли поступать, вас не отговаривали?
— Возраст, понимаете. Меня в первую очередь спросили, а зачем вам это надо вообще? Я сказала, что мне нужен диплом. Я не стала объяснять, что я хочу развиваться дальше, что мне нужны знания.
— А одногруппники? Не возникло ли между вами дистанции?
— У нас группа замечательная. Я им только на днях написала: девчонки, я так рада, что попала именно в вашу сумасшедшую группу. У нас талантливые девчонки, весёлые. В первое время стеснялись, а сейчас совсем забывают про разницу в возрасте. Я сама как они, забываюсь, все разговоры, всё на равных. Но если у них есть какие-то вопросы, они могут посоветоваться со мной. Я даю аккуратно советы, а они мне говорят: «Ой, ты наша мамочка!». Печеньки им приношу.
— А как дети восприняли новость о том, что мама снова стала студенткой?
— Сын очень обрадовался, он в меня всегда очень верил. Он говорил: «мама, никого не слушай, мама, твори!» Он меня очень поддерживает, испытывает большую гордость. Мои работы он всегда ценил, всегда ходил со мной на выставки и дарил цветы. Дочка тоже была очень рада. Она сейчас учится в шестом классе и очень хорошо рисует. Может, и во мне это спало, просто какой-то толчок нужен был. Когда меня спрашивали, а в кого дочка так хорошо рисует, я говорила: «да я вообще не знаю, у нас никто не рисует!».
— Теперь выяснилось, в кого! А вы бы хотели, чтобы дочь в будущем стала вашей коллегой, профессиональным художником?
— Я не говорю дочке: ты будешь художником. Пусть она сама к этому придёт. Она у меня недавно увидела пастель, спрашивает, что это такое? Я объяснила и попросила моё не трогать, потому что у неё есть пастель подешевле. Но по её глазам я сразу поняла, что только я уйду – она её возьмёт, так оно и получилось. В то же время пусть пробует! Если она спрашивает меня, я ей всегда всё объясняю, и пока просто наблюдаю за ней.
— Если бы вы теоретически стали рисовать в детстве и поступили бы в училище сразу после школы, что-то изменилось бы? Как вы считаете, что вам придаёт жизненный опыт за плечами?
— Никогда не поздно начинать, надо идти вперёд, особенно если такое желание есть, обязательно надо идти к своей цели. Я вот сейчас на учёбу лечу, мне так нравится учиться.
Такое счастье, когда ты занимаешься тем, что хочет твоя душа.
Это очень важно! Поэтому если детям что-то нравится, ни в коем случае нельзя их останавливать. Надо развиваться в том, куда тебя тянет. Несмотря на то, приносит это деньги или нет. О деньгах надо думать в последний момент. В наше время сложно этому следовать, но ведь самое главное – это твоя душа, твоё внутреннее состояние. Я сейчас думаю: разве я тогда так училась бы? Я думаю, я только с возрастом это ощутила. Сейчас учёба для меня просто счастье. У нас была сессия и две недели каникул. Хоть я была уставшая, но я еле вытерпела эти каникулы! Первая сессия была очень тяжелой, я же ещё попала на общеобразовательные предметы: русский, математика, история, английский… Но спецпредметов — это рисунок, живопись, композиция — я всегда очень жду.
— Какой у вас любимый жанр, техника?
— Я не могу так сказать. Многие художники говорят, что надо найти себя, свой стиль, свой жанр. В этом смысле я себя не нашла. Наверно, я ещё нахожусь в поисках, может быть, я ещё приду к этому, но пока мне нравится всё! Уголь – так уголь, пастель так пастель. Мне интересно всё. Днём масло – вечером акварель. Мне хочется всё схватить, как будто я что-то не успею. Всё интересно, всё надо попробовать, всё сделать.
— Сколько вам предстоит учиться?
— Четыре года. Самое главное, чтобы здоровье не подвело.
— А какой вы видите свою карьеру в дальнейшем?
— Загадывать рано. Больше всего переживаю, чтобы у меня были силы закончить училище. Конечно, у меня есть планы. Я бы хотела свою творческую студию открыть, Бог даст, а там посмотрим.