Астраханская художница впервые показала картины на выставке

Художницей наша героиня была не всегда. Но лет десять назад начала всерьез изучать живопись в студии. Совет друга и поддержка опытного преподавателя стали основой для творческого роста — и вот, как следствие, картины Анны Кокаревой впервые экспонируются в Астрахани. На выставке в Доме купца Г.В. Тетюшинова представлено 30 работ — ярких, выразительных. Это портреты, пейзажи, натюрморты и фантазийные картины, которые обращают на себя особое внимание. Почувствовав всю силу художественного притяжения, мы решили не просто посетить выставку, но и побеседовать с ее автором. 

– Для начала очень интересно узнать, как вы открыли в себе талант к живописи. Ведь это был уже сознательный возраст? 

— Не думала, что буду рисовать, да еще в таком объеме. Как правило, выбираешь профессию, которая будет тебя кормить, стараешься устроиться, профессионально себя защитить, найти свою идентичность. Поэтому по первому образованию я экономист в сфере строительства. Творческого тут мало, скорее – рациональное. И только после 40 лет, переехав из Москвы сюда, в Астрахань, я подключилась к какому-то совершенно новому порталу. Возможность подключиться к чему-то творческому — такой стала для меня Астрахань. Я вижу ее другими глазами — в отличие от многих, кто здесь живет. Часто люди удивляются, как я нахожу так много красивых мест, обращаю внимание на то, что многие горожане здесь не замечают. Этих деталей, этой старины, этого красивого рисунка, который заложила история, предки. Наверное, это и зародило желание рисовать. А потом подруга познакомила меня с художником Юрием Константиновым — в то время он преподавал в детской школе живопись. И оказал огромную поддержку мне, как начинающей художнице. Благодаря его руководству мне удалось добиться таких успехов сегодня.

– Ваши картины заставляют размышлять, искать потайные смыслы и увлекают в свой сюжет. Вероятно, это связано с тем, что вы еще и практикующий психолог?

— Да, увлечение живописью совпало со второй моей профессией — аналитической психологией. Может быть, это глубинное направление привело меня к тому, что я стала замечать детали, которые раньше сама не видела. Говорят, это синхрония, когда несколько событий в жизни как-то сопровождаются одновременно. И рисование, и психология вывели меня на работу с какими-то новыми глубинами историй моих клиентов. Чаще всего клиенты рассказывают то, что они осознают, а неосознанное обычно остается вне внимания. Моя задача найти фокус, чтобы создалось цельное видение. Это очень похоже на сегодняшнюю выставку – в разное время я писала разные картины, как вдруг произошел какой-то фокус, и все собралось в этом месте. Это как знание о себе, как желание исследовать это мир.

То, что я рисую, в большой степени связано с эмоциями, чувствами, которые я проживаю.

Есть очень красивые здания, на которые я люблю смотреть долго, в разное время суток. Мне очень нравится ходить на пленэры в кремль, потому что в зависимости от солнечного движения можно увидеть разные блики на храме. Можно увидеть по-разному, как меняется цвет травы или как распускаются деревья. Это мелочи, но это очень живое. И это кардинально отличается от работы в студии — на пленэре ты видишь гораздо больше и берешь это прямо из природы.

– В какой технике вы предпочитаете работать?

— Мне очень нравится пастель. Шамана мне хотелось написать акварелью. Мне нравится ее структура. Хочется, чтобы была графика, защита — когда стены здания прописаны, можно заливку сделать любую, любой цвет будет преображать содержание, которое находится в этой рамке. Акварель трудно контролировать, здесь нужно устанавливать отношения с водой, ей нужно довериться, чтобы какую-то работу делала вода. Акварель – это интуиция. Поэтому работа с акварелью – это с одной стороны волнительно (потому что сложно), но в то же время опыт, который помогает развиваться.

Я получаю удовольствие от работы с красками. Люблю этап смешивания, до момента нанесения. Одно время изучала творчество Клода Моне, Леонардо Да Винчи… это одни из загадочных творцов. Процесс смешивания красок имел для них важный ритуал. В это время они давали возможность проявиться каким-то новым оттенкам. Их глаз искал что-то новое, что они хотят дать миру. Это трансформационное преображало тот новый этап жизни. Может быть, и выставка собралась как одна из сторон жизни, которая помогает удерживать непростые события, происходящие сейчас в мире.

– Вы чувствуете, что принесли что-то новое своим творчеством?

— Я надеюсь, что у того, кто смотрит на мои картины, поднимается настроение. У меня есть коллега, которая так и делает, говорит: «Когда настроение никакое, я просто смотрю твои работы». Может быть, это краски, а может, человек нашел в себе такой ресурс. И это здорово, что я в этом участвовала. Иногда мы не знаем, как наши слова отзываются, не знаем, как можем помочь друг другу. Может быть, это (мои картины) для кого поддержка, и я только рада.

– Как близкие восприняли ваш неожиданный творческий скачок?

— Многих это удивило, от меня такого не ожидали, если честно. Как, собственно, и я не ожидала. Был какой-то день, и я просто решила отправить картину на выставку. Захотелось показать своего слона, а получилось, что один шаг превратился в эту историю с выставкой, и куда она дальше пойдет, я не знаю. Знаете, как акварель — я уже не могу контролировать это. Ты делаешь что-то, а потом вода делает работу без тебя, соединяет, проводит. Здорово, что есть что-то хорошее, что мы не можем контролировать.

– Сколько времени отдавалось каждой картине?

— Некоторые я писала несколько лет. Песня «Город золотой» вдохновила меня написать сказочных животных. Это чисто творческое — сначала я увидела храм, потом этих животных. «Тигр» тоже писался долго, потому что мне не нравилось, как шерсть ложится, я не видела слоев. А вот «Мальчик на лошади» создавался на одном дыхании, в один вечер. Это всегда какой-то невероятный творческий эксперимент.

– А что еще может вдохновлять?

— Вдохновению предшествует очень много работы. Я думаю, что существует много талантливых людей, но нужны труд и терпение. Я знаю много одаренных людей, я видела приметы этой одаренности, но они не уделяют этому времени.

– Как вам удается совмещать творчество и основную деятельность?

— Думаю, удается, потому что есть план. И даже если планы сбиваются, я все равно пишу. У меня есть такое правило шести дел. Если два-три за день сделать удается, здорово. Аналитическая психология работает на переносе. На чувствах клиента. Я слушаю рассказы клиентов и через свои чувства транслирую обратную связь событий их жизни. То есть я откликаюсь и помогаю пересмотреть некоторые моменты. Для этого нужны чувства. С одной стороны нужна логика, с другой нужен эрос. Вот эрос помогает мне, когда я рисую. Наверное, это для меня ресурс восстановления затраченных сил. Как обмен — ты что-то отдаешь и надо как-то восстановиться. Думаю, живопись мне помогает и отдыхать, и восстанавливаться. Есть профессиональные супервизии, есть личный анализ, они помогают мне устанавливать собственную рамку в моей работе, но рисование — это особенное удовольствие. Те, кто подключаются к рисованию, чувствуют эту невероятную связь с собой.

– А рисунки помогают и в психологии?

— Есть у меня арт-терапия, есть сказкотерапия — когда клиент делает рисунок и по символике, по образу, который он пишет, по цветам, которые использует. Я многое вижу. Например, человек хочет нарисовать дерево. Для меня дерево — это символ того, что связывает нас с корнями (предками) — с тем, кем мы являемся сейчас и с кроной (будущим). От того, как он рисует это дерево и чему больше уделяет внимания, с каким нажимом карандаша рисует, в каком цвете или с отсутствием цвета, говорит  о том, где ресурс потерян и где нет связи. То есть с чем мы будем работать и что будем восстанавливать. Иногда у человека нет слов, чтобы описать какие-то чувства — тогда помогает рисунок.

– Есть на этой выставке картины, по которым можно прочитать ваши чувства?

— Все они. Вот, к примеру, история одной картины («Сицилия»).

Мой друг каждый год подает заявку в международный комитет на заплыв. Съезжаются люди со всего мира. В этом году он оказался на Сицилии. Однажды встречное течение было настолько сильным, что даже лучшие гребцы оставались на месте. Они ждали, когда изменится течение, и в это время он слал мне много фотографий. Я почувствовала тогда, как в его жизни наступил момент ожидания — когда важнее не плыть, не бежать, не идти, а быть собой и смотреть, что происходит вокруг тебя. Внимание к внутренней жизни — это история про отношения с собой, то, как мы делаем выбор. Он прислал фото набережной, где были камни — в их образе я увидела собак, лежащих в готовности. Они ждут природу, которая изменит течение воды. Еще один камень похож на волшебницу — мне очень захотелось ее нарисовать. Еще и радуга в тот момент была. По моей картине друг заметил, что между этой волшебницей и собаками будто есть некая связь — мостик из радуги.

Или слон, он как будто из кусочков, из пазлов, из чего-то, что когда-то было разбито. И вот он мастихином из этих фрагментов собран и несмотря на то, что он он идет через космос, кракелюр идет по ногам и не дает ему распадаться. Он остается целым, выдерживает натиск этого мира, может светиться и радовать. Вообще животные — это наши инстинкты, они помогают нам выживать, справляться с трудностями, выбирать себя в отношениях.

А еще Питер, я писала его крыши. В принципе, Исаакиевский собор в таких красках в реальности не бывает, но я почему-то увидела эти крыши красными, как будто астраханское солнце там оказалось и нагрело их. Я там была на самом деле. Это невероятные виды, мне очень нравятся колодцы питерские. И это тоже символизм. Если обратиться в древнюю историю, есть много символики о колодцах как об источнике, к которому женщина идет за водой. Вода — это эмоция, пока эта связь есть, идет жизнь. Все значимые библейские встречи происходили около колодца. На картине колодец как будто уходит в глубину, хотя наверху купола собора.

В Москве, в переулке Виктора Васнецова есть потрясающий музей — двухэтажный особняк, в котором творил художник. В нем собраны все известные сказочные картины, там потрясающая шестиметровая студия. И я настолько была в эмоциях от увиденного, что ходила туда и зимой, и летом, и осенью. И рисовала музей. Особенно красиво там осенью, среди желтой листвы.

Мне очень нравится творчество Модильяни, то, как он выражался, когда искал пластику – изображая все шеи вытянутыми. Для меня шея — связь логоса и эроса, некий момент управления. Связывает голову и чувства. Мне хотелось почувствовать, как он писал, я смотрела фильмы про него, изучала его работы. Мне пришла идея написать картину — женщину и ребенка — в стиле Модильяни.

Живопись по-настоящему вошла в мою жизнь за последнее вереям, это уже как часть меня.

– А наша Астрахань, она тоже появляется в ваших картинах?

— Я пока собираю материал, мне хочется, чтобы это помогло посмотреть на город по-новому, вызвало желание его восстанавливать. Мне очень жаль видеть многие участки города, которые просто требуют финансов. Может быть, внимание и привлекают таким образом? Я могу нарисовать то красивое, что мне хочется сохранить. Некоторые здания уйдут: у них уже не осталось основы. Но они все же часть истории, их можно нарисовать и, таким образом, продлить им жизнь. Мне очень нравятся элементы ковки, двери. Иногда гуляю с друзьями по Астрахани, фотографирую двери. Для меня это тоже символ. Человеку снится сон: комнаты, дома, двери, окна. Для меня, как для аналитика, это большой дает ресурс подключиться к образу. Почему приснилась эта дверь, почему он ее не открывает во сне? Но дверь уже есть, и психика говорит о чем-то, что является ценным для него, а он не готов ее открыть.

Один из символов Астрахани для меня — подсолнух. Я видела разные подсолнухи. На одной из моих картин они буквально вываливаются из космоса. Для меня желтый цвет – позитивный, радостный и теплый. Хотя он у всех разный, есть и негативное восприятие желтого. Для меня желтый цвет — время зрелости, время семечек, то, что можно посеять и что потом прорастет. В символизме много образов, связанных с раскрытием таланта человека или с тем, как женщина в любви расцветает. В отношениях вы выбираете того, с кем сможете проявить свои лучшие стороны, то есть с кем раскроются какие-то ваши лепестки.

– У вас есть любимые цвета?

— Я люблю ультрамарин. Его много в лапах тигра и много в зиме, в тени деревьев. В картине с зимним лесом присутствуют все его оттенки. Он может сочетаться с розовым, белым. Его можно соединять с ликвином, делать лессировку, он дает потрясающе глубокие голубые тени. Если знать его природу, то, как он меняется в зависимости от связей, и с какими красками вступает в отношения, модно выявить разную его глубину.

– Как вы относитесь к пресловутой фразе «Я художник, я так вижу»?

— Я рисую не для хорошей оценки и чьего-то одобрения, есть желание выражать себя безоценочно. С точки зрения многих людей, это не правильный взгляд и якобы так не бывает. Но я это сделала, а значит, бывает.

Беседовала Наталья Соболева

Выставка «Красочный дебют Анны Кокаревой» будет работать в МКЦ «Дом купца Г.В. Тетюшинова» до 14 мая. Успейте увидеть!