От медицины к режиссуре, от филологии к драматургии

В продолжение темы театральных династий АстраКульт побывал в ТЮЗе, в гостях у творческой семьи Радочинских. И если с Андреем Николаевичем — прославленным актером и режиссером — мы были знакомы уже давно, то с Вероникой нам только предстоит познакомиться. С недавних пор она занимает должность руководителя литературно-драматической части в Театре юного зрителя. После успешной премьеры «Алисы в стране чудес», над которой работал семейный тандем Радочинских, Вероника занимается реализацией свежих идей и смелых планов, которые нас, безусловно, вдохновят еще не один раз. А пока мы встретились с талантливыми отцом и дочерью, чтобы порассуждать о роли родительского примера в выборе профессии детей.

Наша беседа прошла в неформальной обстановке театра, где в обоих зрительных залах в этот момент шли репетиции спектаклей. Так что наш фотопроект переместился в театральное фойе, а затем — в музей. В этих локациях снимки отца с дочерью получились такими теплыми и естественными, что лучше и не придумать.

Еще совсем недавно Вероника и представить не могла, что окажется здесь.  Поначалу она всячески избегала мыслей связать выбор будущей профессии с театром. По образованию девушка — филолог, учитель русского языка и литературы, а потому она собиралась посвятить себя педагогике и работе в школе.

Вероника рассказывает:

— Театральный путь мне открыл не только папа, но и мама (Надежда Егорова), проработавшая в ТЮЗе около 35 лет и сыгравшая в нем более 70 ролей. Не могу сказать, что я целенаправленно сделала этот выбор. Изначально я не видела себя профессиональной частью театра.

Андрей Радочинский признался, что дочке, вроде бы, прямая дорога в актрисы: мама — ведущая актриса театра, папа – артист. К тому же, Вероника на сцене не раз появлялась, еще находясь под сердцем у мамы. И все-таки стремления к сцене у нее никогда не было, от слова совсем.

— Мы ни в коем случае не пытались влиять на ее выбор. Зная всю изнанку этой сложной профессии, по большому счету и не желали ей такой судьбы.

Любопытно, что сам Андрей Радочинский не сразу выбрал актерскую стезю, изначально у него был совсем другой путь – медицина.

— Как вы обнаружили в себе творческое начало?

— В сторону медицины повернул совершенно случайно. Когда заканчивал восьмилетку (тогда учились 10 классов), даже знать не знал, что я хочу. И родители меня ненавязчиво убедили в том, что хочу я быть медиком. А поскольку у меня не было никакого другого мнения, я подумал, что, наверное, это действительно так. Окончил медицинское училище и, убежденный, что хочу быть медиком, пошел в медицинский институт и не поступил туда (мне не хватило одного балла). Тогда я почему-то не расстроился. Отслужив в рядах вооруженных сил, по инерции пошел работать в скорую помощь, но спустя месяц я навсегда оставил медицину. Я абсолютно не знал, чем хочу заниматься, меня интересовала музыка, поэзия – словом, тянуло в сторону творчества. Потом возник театр — сначала на уровне самодеятельности, как это обычно бывает. Спустя год я понял, что нашел то, чего искал. Наверное, нужно было потратить время на медицину, чтобы прийти к театру.

Тем не менее, для Вероники театр — самый настоящий второй дом. Как и многие артисты, которые уже получили широкую известность, и те, кто сегодня только открывают для себя этот мир, Вероника выросла за кулисами.

— Я однозначно поняла, что мне интересно этим заниматься. Раньше писательство было для меня только увлечением: в основном практиковалась в прозе, пробовала разные жанры. Но мне открылась драматургия, это захватывающе с точки зрения переосмысления текста. Другая форма, другие законы – жанровые и композиционные. В этом мне сейчас интересно вариться.

— С какими сложностями приходится сталкиваться в работе инсценировщика?

ВР:

— Не всегда с первого взгляда в произведении можно увидеть новый каркас для использования в дальнейшей работе. Когда я пишу инсценировку, я представляю действие на сцене. Какие-то масштабные вещи мне нужно уложить в голове и понять, как это будет в рамках сцены. Для меня это иногда сложно. Очень помогает, когда есть прямая работа с режиссером, когда можно обсудить возникшие вопросы, выразить сомнения, наговорить общую идею, по которой мы будем двигаться вместе.

— Как шла совместная работа над первой постановкой, не было разногласий?

АР:

— Я не довлел, не диктовал. Идея этой темы — полностью идея Вероники. Когда она разрабатывала ее, некоторые пожелания я высказывал, но не более того. Я честно постарался идти за ее мыслями, а она уже откликалась на то, что я предлагал ей. Но, правда, она не все принимала, разногласия были. Мы их не громко решали, по-семейному. А как творчество без этого? Вероника — целостная личность, творческая и я тоже что-то из себя пытаюсь представлять. Сталкивались, конечно, но не до драк (смеется).

— Много ли приходится перечитать, прежде чем родится новая постановка?

ВР:

— Нельзя просто выбрать произведение, которое ты заранее себе представил на сцене, прочитать его и сразу по нему работать. Естественно, приходится многое просматривать, выбирая материал.

АР:

— С тех пор, как я увлекся театром, все читаю с прицелом на то, можно ли это поставить, насколько это приемлемо для раскрытия в театре. Это не значит, что если книга на театральную почву не ложится, она перестает мне быть интересна, я все равно ее читаю и становлюсь богаче. Но вот этот прицел поиска темы, названия, автора, с которыми мне было бы интересно в театре поработать, работает всегда.

ВР:

— У меня как раз сейчас примерно в эту сторону повернулось прочтение произведений. Когда я училась в университете, выработалась привычка не просто читать произведение, потому что мне интересен сюжет, но и сразу осуществлять литературный анализ  с точки зрения композиции, образов героев, системы персонажей. Сейчас у меня происходит «перестраивание» прочтения произведения: я пытаюсь, читая его, представить, возможно ли это увидеть на сцене или пока это непосильная для написания мне задача. Когда работали над «Алисой», мой первый вопрос был – как это поставить?

Как известно, сказка «Алиса в стране чудес» наполнена фантастическими событиями, невероятными персонажами и тонкими смыслами. И от создателей постановки потребовалось немало новых сценических решений, чтобы представить мир чудес во всей красе.

Как рождаются образы для будущей постановки?

— Когда перечитываешь произведение спустя несколько лет, так или иначе открываешь новые смыслы. Когда я вновь перечитывала «Алису», начала замечать закономерности, которые ранее никак не могла увидеть в ней. Например, что это не просто случайные образы, которые рождались в ее сне. Они все закономерно вытекали из ее реальности. Все, что Алиса могла услышать в реальном мире, откладывалось в ее памяти и через эти образы воплощалось в необычном, странном сне. Таким образом, родилась идея о том, что один персонаж из реального мира — он же персонаж из другого мира. Это тоже наложение всех воспоминаний. В нашей постановке три Алисы, это тоже была последовательная работа над текстом. В произведении поднимаются тема взросления, тема изменения персонажа, тема поиска себя. Действительно, на каждом этапе Алиса совершенно разная. По отдельности все Алисы – это не совсем Алиса, это разные ее грани. А вот если объединить их в одну, то это будет та самая Алиса.

Список режиссерских работ Андрея Радочинского внушителен, из числа идущих спектаклей: «Не покидай меня» (А. Дударев), «Как чуть не съели королевну Булочку» (М. Войтышко), «Мертвые души» (по Н.В. Гоголю), «Каштанка» (по А. Чехову), «Валентин и Валентина» (М. Рощин), «Серебряное копытце» (по П. Бажову), «Не Знай – Ка!» (по Н. Носову), «О хороших, в сущности, людях» А. Аверченко, «Жизнь взаймы» (по Э.М. Ремарк), «Последние» (М. Горький) и другие. А для Вероники «Алиса в стране чудес» стала дебютом в театре. Уверены, что нас ждет огромное множество прекрасных постановок, созданных театральной семьей.

Цитируем Андрея Радочинского: «Пожуём-увидим»…

Беседовала Наталья Соболева