Чарли (?) и Богиня (?)
О премьере в «Периферии»
Тяжела и неказиста жизнь американского артиста. По крайней мере в силу того, что запросто можно угодить в клинику для душевнобольных. Так и случилось с Чарли Чаплиным у Дона Нигро. Точнее с тем, кто уверен, что он – Чарльз Спенсер Чаплин.
Общедоступный театр «Периферия» представил премьеру по пьесе Дона Нигро «Чарли и сибирская богиня обезьян» в переводе Виктора Вебера и постановке Александра Беляева.
На сцене – психиатр (Наталья Захарова-Фильчева) и кто-то выдающий себя за Чаплина (Лидия Елисеева). При этом первая на протяжении полутора часов преследует одну цель – добиться признания в том, что её пациент является пациентом.
При прочтении пьесы (перед просмотром) у меня сложилось впечатление, что это произведение о совершенно нелёгкой судьбе артиста. Любого артиста. Собственно, поэтому слово «американского» вначале и перечёркнуто.
«Я любил сцену и ненавидел зрителей. Сегодня они тебя любят. Завтра они тебя ненавидят. Ты – раб толпы, которой не можешь доверять <…> Проблема в том, что зрители – это люди, а люди изначально переменчивы <…> Такое ощущение, что они тебя даже не видели. Они смотрели на отражение этого человека в зеркале».
Пожалуй, в особенности это болезненно, когда артист становится заложником своей единственной роли. Возможно, здесь сыграли и собственные переживания – автор сам нередко бывает на сцене, выступает перед сотнями зрителей, которые смотрят из темноты…
Уже наблюдая за действием непосредственно на сцене Дома актера, мое впечатление несколько изменилось. Поначалу действие показалось излишне затянутым, хоть и разбавлялось комичными мизансценами. Быть может, сказался премьерный показ, но не буду исключать и того, что сам что-то недопонял или недостаточно проникся. К тому же Анастасия (героиня-врач – прим. А.Ц.) в том же начале действия показалась слишком истеричной и напористой (здесь причина кроется скорее в первом).
Далее же всё пошло своим чередом, и вот что бросилось в глаза. Ещё до просмотра мне довелось почитать американские рецензии на их же, американские, постановки: все практически в едином порыве называли Анастасию «вроде бы врачом» (или что-то наподобие этого). Тогда значения этому не придалось, и такая деталь почти забыта. Но при просмотре, вглядываясь в движения, жесты, интонации обоих героев, оказалось, что они чрезвычайно часто повторяются, а то и вовсе оказываются идентичными: наводит это только на мысль о том, что никакой Анастасии-то и нет на самом деле (быть может, и отсылка к Джекилу и Хайду в тексте затесалась не просто так…). И это, пожалуй, ещё не всё.
Обсуждая постановку со своей знакомой и, по совместительству, коллегой, та поделилась интересной мыслью: у нас слишком просто что-то отобрать (что и произошло на сцене). И ведь действительно, сейчас необходимо приложить не так много усилий, чтобы отобрать у человека ни много ни мало его личность. Быть может, мы и не задумываемся об этом в быту, однако выглядит это очень жестоко и неприятно. Хотя, опять же, мне самому, в собственном восприятии, ближе связать эту мысль со своей последней… Расскажи историю не тем, кому следует, и они украдут твою душу…