Ольга Займенцева: Невероятная радость моей профессии – писать о том, что интересно мне самой
Встретиться через много лет с человеком, которого знала в годы его юности, любопытно, хотя зачастую грозит разочарованием. Но в данном случае этого не произошло. Человек повзрослел и превратился в сценариста, поэта, драматурга и художника. Это само по себе интересно. И разговор с Ольгой Займенцевой, астраханской москвичкой, как она сама себя называет, добавил нашей беседе красок и интонаций.
— Оля, у меня ощущение, что мы знакомимся заново. И если не для меня, то для читателя расскажи, пожалуйста, немного о себе, о своем пути к творчеству.
— Для начала скажу, что я тоже рада нашей встрече, мы ведь знакомы с вами с первых моих шагов в журналистике. В конце 90-х меня привела в редакцию моя подруга Оля Решетникова, предложив мне написать крохотную заметку для страницы «Мы —молодые», которая тогда выходила в самом главном печатном органе Астраханской области — газете «Волга». Помню, что взрослые журналисты отнеслись ко мне так доброжелательно, что у меня, девочки «с улицы», не возникло комплекса новичка.
А вообще путь к тому, чем я занимаюсь теперь, был извилистым. Я с детства рисовала, много времени проводила в художественном училище со своими друзьями, писала картины на пленэрах, потом вдруг начала писать крохотные рассказы, работала медсестрой, затем поступила в театральную студию при драматическом театре.
— Ты мечтала стать актрисой?
— Да и в своих мечтах намеревалась стать большой драматической актрисой. Два года подряд ездила в Москву и пробовала поступить во все главные театральные ВУЗы страны. Но меня не приняли, я вернулась в Астрахань, а здесь случилась радость: приехал режиссер Никита Андреевич Ширяев, который стал художественным руководителем драматического театра. Он решил набрать молодых ребят, чтобы немножко омолодить труппу. Были устроены экзамены с турами по аналогии с экзаменами в тех самых московских театральных ВУЗах. Конкурс был 10 человек на место, и я его выдержала. Мы целых два года, можно сказать, жили в театре, он стал для нас родным домом. Никита Андреевич давал нам, студийцам, небольшие роли, так что и мы имели возможность наслаждаться аплодисментами. Из всего этого для меня, правда, почти ничего не вышло, хотя Никита Андреевич открыл прекрасного актера Александра Ишутина, с которым мы вместе делали первые шаги в профессии на сцене театра, и Саша стал известным и любимым актёром. Среди нас оказался еще один замечательный актер, теперь уже режиссёр астраханского ТЮЗа Андрей Радочинский. Но главное, Ширяев дал нам троим импульс, благодаря которому так или иначе мы, трое, имеем отношение к театру. Я мечтаю когда-нибудь сделать что-то совместное с Сашей и Андреем. Хорошая ведь может получиться команда: актёр, режиссер и драматург, я это говорю с улыбкой, но без иронии.
— Что вдохновляет тебя?
Я созерцатель, мне очень важно видеть небо в окне. Вообще небо, пожалуй, главный мой ориентир и вдохновитель, например, в стихотворном творчестве. Я помню первый свой стих, который начинался так: «Я смотрю на картину, где зевает Луна…». В моих стихах невероятное количество звёзд, планет, есть даже чёрные дыры, Млечный Путь и космонавты, но литературную премию имени астраханской поэтессы Нинели Мордовиной я получила не за стихи, а за прозу, это было в самом начале моих литературных упражнений в конце девяностых-начале нулевых.
Может показаться, что журналистика была случайным делом для меня, но нет. Именно в газете, а приложение к «Волге» позже стало отдельной газетой «Мы — молодые», я начала работать со словом. И опыт, который я получила, оказался для меня тоже нужным и важным, как и люди, с которыми вместе делали газету, я дружу с ними до сих пор. Но и в тот период я искала себя. Увлеклась художественной керамикой, резьбой по дереву…
— А почему такой разброс увлечений? Все время было ощущение, что это не твое?
— Не было такого ощущения. Мне многое нравилось, я за все бралась с интересом. Но я тогда еще не знала, что, начав работать в журналистике и уйдя в изобразительное и прикладное искусство (не знаю, можно ли назвать искусством то, что я тогда делала), я снова вернусь к работе со словом, но уже не в журналистике, а в литературе и драматургии. В какой-то момент я поняла, что сочинять истории мне интереснее всего.
— За каким опытом ты поехала в Питер?
— За кинематографическим. Точнее, я поняла, что мне надо поступать туда, где учат делать кино. Но начала я с киностудии «Ленфильм», пошла работать в качестве ассистента режиссера по актерам. Это я называю работой около кино, я чувствовала, что это для меня мелковато, в идеале с меня должно начинаться кино, то есть с моего текста. И в Питере было принято судьбоносное решение: ехать в Москву и поступать во ВГИК.
— Ты пишешь сценарии, стихи, повести, пьесы, у тебя вышла книга «Эрик», ты такой многожанровый автор, которому, и это чувствуется, интересно всё, за что ты ни берешься. А как тебе работается? Расскажи про свою «Ясную поляну».
— Сейчас моя «Ясная поляна» – маленький пятачок на столе, заваленный книжками и игрушками дочери, посреди этого «детского мира» стоит мой ноутбук. Когда моя дочка была младенцем, я выгадывала два часа ее дневного сна — это и было временем моей работы. Это очень дисциплинирует. Например, повесть я написала за два месяца именно потому, что работала по такому графику: ни дня без строчки, как говорил Юрий Олеша. Сейчас я больше всего люблю раннее утро, когда включаю компьютер и располагаюсь перед ним с чашкой кофе. И для меня это счастье.
Когда я только приехала в Москву, мы с астраханкой Ксюшей Коламбацкой, которую хорошо знают меломаны, пошли на творческую встречу со знаменитым режиссёром Павлом Лунгиным. Среди прочего он сказал то, что я хорошо запомнила: «Нужно заниматься только тем, что нравится». Я тогда подумала: «Легко вам, Павел Семёнович, так говорить, признанному-то мастеру!» А сейчас я понимаю, что он был абсолютно прав. Нужно заниматься только тем, что любишь, и тогда ты будешь в этом лучшим. Но только при одном условии: не сворачивать с пути!
— Мечта о кино так и жила в твоей душе?
— Да, только мне мечталось уже о режиссуре. Когда я работала «около кино», я это поняла. Но я призадумалась и просчитала возможные риски, я была уже не юна и экспериментировать не было времени, возник вопрос, как бы я себя проявила на режиссёрском, ведь с техникой я на «вы», и я поняла, что на сценарном мне будет легче, я же пишущий человек. И с первого раза я поступила во ВГИК на сценарно-киноведческий факультет в мастерскую Рустама Ибрагимбекова.
— Оля, а ты о таком упорстве своего характера знала? Мечта–то твоя сбылась!
— Не знала и не представляла, что буду продолжать бить в одну точку, ведь я была совершенно бесхарактерной и легкомысленной. Но со временем у меня появились бойцовские качества, думаю, от того, что я стала одержима желанием создавать истории, и в этом меня поддерживали мастера, потому у меня уже не было сомнений. И постепенно —трудом, конечно, добилась своего: я имею в виду воплощение моих текстов на экране, а не их создание (некоторые вещи так и лежат «в столе») хотя прошло много лет не напрасных, если говорить о приобретениях на этом пути.
— Что произошло за это время?
— Произошло много всего хорошего. Я стала лауреатом сценарной премии «Слово», мы с коллегами создали единственную в мире киношколу для людей с инвалидностью «Без границ». Мною написано немало разных текстов. Я вернулась к рисованию и создаю серии графических работ, участвую в выставках, и сейчас мои картины находятся в музее Грибоедова. Летом вышел полнометражный фильм «Мотыль. Свет. Пламя. Пыль» — это история о современных поэтах, а судьба главного героя созвучна с судьбой Маяковского. Картину снял режиссер Владимир Аршинин, вместе мы написали сценарий. В качестве режиссёра монтажа он работал над сериалами «Чики» и «Мертвые души». Наша картина была в прокате, скоро появится на видеоплатформах. Я очень рада нашему содружеству. Кажется, я нашла своего режиссера и надеюсь, что будут новые проекты.
Моя пьеса-байопик «Хармс» вошла в шорт-листы международных драматургических конкурсов и театральной лаборатории, а совсем недавно вышла в сборнике «Семь пьес в поиске сцены» издательства «Навона», мои стихи и прозу публикуют в литературных журналах.
— Кино о Маяковском наших дней, пьеса о Хармсе… Почему именно о них?
— К Маяковскому меня Хлебников привёл, они ведь были друзьями, и Маяковский называл Велимира учителем. Я написала пьесу-байопик о нём. И вообще, от Хлебникова такие интересные лучи пошли по моей судьбе, невероятно просто. Мы, оказывается, все связаны невидимыми нитями… Вы думали об этом?
Вы спрашиваете, почему о них? Мне всегда были интересны несистемные люди. Я и сама несистемная. Мне кажется, я очень хорошо понимаю их. А когда рассказываю о них – лучше понимаю себя. Вообще это невероятная роскошь и радость моей профессии – писать о том, что интересно мне самой. Как тут не вспомнить слова Павла Семёновича Лунгина!
— А свою первую пьесу ты написала еще на последнем курсе ВГИКа. Как сложилась ее судьба?
— Да, пьеса «Дети Земли» мне особенно дорога именно потому, что она первая, хотя у нее, гворят, много других достоинств. Но у меня тогда не было знакомств в театральном мире, чтобы как-то о ней заявить. И я стала участвовать в драматургических конкурсах. Так она попала в шорт-лист конкурса «Маленькая премьера», была опубликована в сборнике пьес. Я не раз оказывалась финалистом драматургических конкурсов, в которых участвовали сотни произведений, так случилось с конкурсом «Личное дело» журнала «Искусство кино», например — там было около 800 сценариев. То есть приятно, когда твой текст выдерживает конкуренцию с сотнями произведений других авторов, но победы в конкурсах — это еще не победа. К большому экрану и театральной сцене тексту надо пробиться. Очень надеюсь, что единственная моя пьеса для детей станет спектаклем. Она на актуальную, я бы даже сказала, животрепещущую тему: дети спасают планету после катастрофы. Но пьеса многофигурная, предполагается спектакль зрелищный, костюмированный, в этом есть сложность.
— Оля, а нет некоего разочарования или обиды, что твои пьесы пока не пробились к зрителю?
— Любому драматургу хочется постановок. Но я свою часть работы сделала. Мои тексты опубликованы в сборниках, литературных журналах. Некоторые пьесы лежат в так называемых «режиссёрских портфелях», а значит, имеют шансы на постановку. Я отношусь спокойно к тому, что не все мои вещи реализованы, это и невозможно, даже у мэтров есть нереализованные произведения. Путь на сцену очень сложный, многое должно совпасть. Вполне возможно, что это произойдет когда-нибудь.
— У тебя ведь есть еще и абсолютно астраханская пьеса. Вернее, пьеса на астраханскую тему, хотя речь идет о человеке, похожем на Вселенную: Велимире Хлебникове.
— Да, новая пьеса, которую я написала, называется «ВЕЛИМИР». Импульс к созданию этой истории дал мне художественный руководитель Астраханского драматического театра Александр Огарев, очень надеюсь когда-нибудь увидеть спектакль на сцене в родном городе. Полгода я изучала биографию поэта и его произведения, прежде чем приступить к работе над пьесой. А писала с радостью и упоением, на этом этапе познакомилась с прекрасными людьми, подружилась с замечательными литературоведами и с внучатой племянницей поэта. Благодаря Велимиру (он меня вдохновил, поскольку у него есть посвящение Астрахани, поэма «Хаджи-Тархан») я написала оду Астрахани, это моё нежное признание в любви к городу. Друзья из других городов после прочтения сразу захотели приехать в Астрахань и сказали, что это стихотворение должно стать гимном моего города. А мои земляки, которые живут вдали от родины, были растроганы.
— С родным городом у тебя тоже особые отношения?
— Когда-то мне казалось, что Астрахань выдворила меня, была ко мне неласкова, недооценила меня. Но уже давно вернулась моя любовь к ней, здесь живут милые сердцу люди. Точнее, любовь стала крепче, чем раньше. Отсюда уезжают постоянно, и мне кажется, в этом некая мистика города, стоящего на пересечении торговых путей: он перед каждым открывает возможность выбора своего пути.
Я жду момента, когда снова окажусь в моей маленькой красивой Астрахани. Я ценю нашу дружбу, и хотя давно уехала, по праву рождения навсегда останусь астраханкой. Вы будете смеяться и сочтёте это чудачеством, но антенну магнитофона на подоконнике в московской квартире я использую в качестве флагштока для голубого, как небо, флага Астраханской области, который унесла с собой с выставки на ВДНХ.
Лично знаю Олю, и раньше понимала, что она — умница и талант, но благодаря статье поняла, что по Олиной биографии можно даже роман написать или сценарий. И это она ещё только разгоняется, то ли ещё будет! Большое спасибо за интервью, очень интересно!
Прекрасное интервью! Беседа двух красивых, талантливых людей! Узнал много нового о казалось давно знакомой Ольге) Спасибо Марина Паренская🙏