Уходящая, но не забытая

В XIX веке буквально ни один театр не обходился без суфлёра. Чего уж там — он был необходим как воздух и крайне востребован во время спектакля. Почему же без него не могли обойтись? На ум приходит несколько предположений: может, память у актеров в те времена была чуть хуже или монологи чуть длиннее… но часто их спасал тот самый человек, выглядывающий из-под сцены и подсказывая нужную реплику в самый ответственный момент.

На самом деле, секрет кроется в другом, хотя отдаленно все было верно. Дело в том, что главными в театре тогда были антрепренеры. И чтобы «отбить кассу», ставилось иногда по несколько премьер в неделю. Порой спектакль показывали публике уже после 2-3  репетиций, тратя на подготовку недееелю, не больше! Ну, 10 дней — максимум. Как результат — актеры физически не успевали выучить все, поэтому и была введена должность суфлёра.

Само слово происходит от французского souffleur — подсказчик или souffler — подсказывать.

На первый взгляд эта профессия может показаться легкой. Однако такое впечатление обманчиво. На протяжении всего спектакля суфлёр находился в постоянном напряжении. Он должен быстро ориентироваться и успеть помочь актерам, когда это требуется. А потому его работа начиналась еще во время репетиций: он аккуратно помечал в тексте паузы, которые делал на сцене актер. Известно, что галочкой обозначалась короткая пауза, а тремя — длинная. Это делалось для того, чтобы понять во время спектакля, где актер молчит по сценарию, а где забыл слова. 

«Уберут суфлёров, уйду и я», — сказал в начале прошлого века Константин Станиславский. И мы ему почему-то ВЕРИМ!

Поскольку спектакли постоянно шли «под суфлёра», для него предусмотрели и стационарное место. Поначалу подсказчик был скрыт от зрителей щитом, декоративно оформленным в виде раковины. Позже появилась будка. Кстати, когда-то в такой же маленькой будке рядом с отцом при свечах сидела маленькая девочка — позже современники назовут ее великой Ермоловой…

Иногда суфлеры работали из-за кулис, а порой даже прятались на сцене среди декораций. Главное, чтобы зрители ни о чем не догадались. Иногда между суфлером и актерами  существовала определенная договоренность — несколько условных знаков, не заметных публике. К примеру, сделать шаг в сторону суфлерской будки, посмотреть как бы невзначай в ее тонкий проем, ну, или театрально вздохнуть, в конце концов.

Один из самых известных суфлеров за всю историю этой профессии – Иосиф Дарьяльский. Он учился вместе с Евгением Вахтанговым в театральном училище. И прослужил в Малом театре почти полвека, где его суфлерскую будку называли «дарьяльское ущелье».

Не стоит даже объяснять, почему работа суфлёра считалась очень престижной и хорошо оплачивалась. И казалось, что так будет продолжаться вечно. Но ситуация изменилась уже в XX веке. На смену актерскому театру пришел режиссерский, количество премьер стало сокращаться, а срок репетиционного процесса увеличился. Артисты начали лучше запоминать текст — следовательно и необходимость в помощи суфлера отпала.

Но все же нельзя сказать, что профессия исчезла с лица земли — она скорее перешла в разряд о-о-очень редких. До сих пор в России на всю страну насчитывается около 30 суфлёров. Эта должность сохранена в трех театрах: МХТ им. А. Чехова, Малом и Большом.

На суфлёра сегодня не учат ни в одном театральном вузе. Как правило, азы профессии передаются именно на практике. Берут на эту должность чаще всего бывших актеров, а также людей, которые закончили актерский факультет, но по состоянию здоровья или из-за возраста не могут продолжать работать исполнителем ролей. Присутствие суфлёра на спектакле сегодня — это скорее моральная поддержка. Актёрам важно знать, что в случае чего казуса не случится. Есть даже такой анекдот:

День премьеры. Раздается первый звонок. Актёр, играющий главную роль, подходит к суфлёру и говорит:
«Мне подсказывать не надо, я готов, все в порядке».
Второй звонок. Подбегает тот же актёр:
«Ой, послушайте, там во втором акте монолог, последите за мной, ну на всякий случай».
Раздается третий звонок. Актёр вбегает к суфлёру:
«Я умоляю, каждое слово. Каждое слово!»

Кстати, в Астраханском драматическом театре, который ведёт свою историю с XIX века, суфлёры тоже успели поработать. Предполагается, что яма в авансцене, которая сохранилась по сей день (в спектакле «Мастер и Маргарита» она играет свою весомую роль) как раз и была суфлёрской будкой когда-то.

В начале XX века на сцене театра парка «Аркадия» однажды состоялся спектакль  «Гугеноты или Варфоломљевская ночь». И в его адрес  была написана злобная рецензия известным в то время критиком Комма. Он высказывал своё мнение о многих спектаклях, проходивших в театре Аркадия: «На сцене драма прошла бледно. Многие артисты плохо знали свои роли. Суфлёр так старался, что местами голос его был слышнее голосов актёров. Вообще заметно было, что пьеса разучена и срепетирована на скорую руку и поставлена лишь в надежде на приличный сбор». Эта критика постановки стала еще одним подтверждением важности работы астраханских суфлеров в прошлом веке.