Интервью о творческом

Когда-то совсем недавно, но уже целых 5 лет назад на афишах нашего города появилось нечто необычное – «Первый антрепризный театр Астрахани!».
Еще более удивительно, что в основе новоиспеченного коллектива под не менее интересным названием ТриА, или «Артель астраханских артистов» – ведущие герои Астраханского драмтеатра: Павел Ондрин, Виолетта Власенко, Игорь Вакулин, Александр Ишутин.
Сказать, что зрители были заинтригованы – не сказать ничего. Но любое первое впечатление проходит так же быстро, как и возникает. Если не продолжать удивлять раз за разом, вновь и вновь, и не только броскими заголовками, но и их игровым наполнением.
Так, собственно, и случилось. Пять лет позади, а каждое их самостоятельное детище – это событие. 10 спектаклей, тысячи зрителей – а они продолжают искать и открывать новых себя в себе.

Что не хватало им на основной сцене, чтобы забраться на малую? И что они получают в этих трех заглавных буквах, чего не получат больше нигде и никогда? Об этом мы решили расспросить трех Артистов: перед нами, а теперь и перед вами Виолета Власенко, Павел Ондрин и Игорь Вакулин.

Они и в жизни необычны не меньше, чем на сцене. Видевшие вокруг себя множество журналистов и еще большее множество зрителей, привыкшие к софитам, вопросам, аплодисментам… Вот и на наш вполне себе будничный вопрос – об идее возникновения объединения ТриА — отреагировали не совсем ожиданно: «Давайте снимем этот налет пафосности».

«Многообещающим будет интервью», — подумали мы.

Однако все больше и больше углубляясь в это лихое пятилетие, они все больше оживлялись, на их лицах стала увеличиваться улыбка, в глазах заискрился свет — и посыпались на нас интересные истории, которыми спешим поделиться с читателем AstraKult.

Как пришли к Артели?

Павел Ондрин: Не было конкретной идеи, мы не занимались разработкой нового театрального проекта. Возникло желание поставить спектакль, собрались ребята, которые друг друга знают, любят, уважают. Нашли прекрасную пьесу, отрепетировали.

Мы не отпочковались от театра, не было стремления создать отдельный проект. Все было очень органично: возникла пьеса – захотелось поставить. Такое вот добровольное начало…

Игорь Вакулин: Меня всегда смущают вопросы – знаете: «Когда возникла идея создать МХАТ? Я теряюсь – мы не МХАТ. Мы артисты (смеется). Все артисты мира создают свои проекты, проектики. Мы собираемся, чтобы играть какие-то определенные спектакли, которые нам в большей или меньшей степени нравятся в данный момент. Три года назад нам очень нравилась история с «Любовью до гроба». Это не значит, что сегодня мы поставили бы ее опять. Тогда она показалась нам любопытной. И так сложилась жизнь, что у этого спектакля она одна из самых бурных – сейчас мы хотим его восстановить, потому что он есть в желаниях многих людей его увидеть.

Как театр назовешь…

Игорь Вакулин: Я хотел назваться наше объединение «Беда». Нет, нет…(смеется)

Виолетта Власенко: У нас споров не было. Название всем понравилось. Три – «А».

Игорь Вакулин: Да, и слово такое астраханское. Позже даже заметили, что, если его разделить на две равных части, получается: «Арт» – искусство и «ель» – что-то такое колючее. Но изначально мысли подобной не было.

Почему НеДраматично?

Павел Ондрин: Основное отличие Артели от Драмтеатра понятно. В театре нам предлагают пьесу. Здесь мы вправе выбирать, обсуждать, что мы хотим играть.

Виолетта Власенко: Ну и, конечно, малые формы. На то она и Антреприза – малый состав, малые декорации.

Игорь Вакулин: Внутри ткани работы режиссера никакой разницы нет: малая форма, большая или стационарная. Актер – вообще одна из самых зависимых профессий на земле. Но мы живем в такие благодатные времена… Лет 20 назад было сложнее формировать антрепризные театры, даже почти невозможно. А сейчас больше свободы, независимей человек. Актер вдруг поднял голову и сказал: «Нет, я хочу вот это играть», и кто-то рядом с ним: «Да, давай, мы не против».

Камерность и эксперимент

Павел Ондрин: Здесь как в музыке – другая акустика, другие нюансы. Когда маленькая группа играет на маленькой сцене, на ней слышно и видно все.

Виолетта Власенко: Другая атмосфера… И такой «близкий» формат привлекает зрителя. Прежде всего, тем, что человек может себя проявить совершенно по-разному. Мы играем, что хотим, собираются единомышленники – люди, которые думают одинаково, любят друг друга, они работают в кайф. Пять лет назад мы стали первыми, кто начал заниматься антрепризой, не как разовой постановкой, а как постоянным любимым делом.

Любимые спектакли ТриА

Павел Ондрин: Как-то сложно сказать, какой любимый. Это же все наше, наш выбор…

Игорь Вакулин: Каждый спектакль – он как живой организм, как человечек. Кто-то вот так живет, а кто-то так. А кто-то так живет, что или умер, или уехал. А человечек с именем «Любовью до гроба» – дает ростки, ему хочется куда-то вытянуться. Это даже не от нас зависит, а от пространства вообще. Сейчас звезды сошлись так, что мы попытаемся опять достать эту историю, потому что нам это интересно, нам хочется, и зрителю тоже.

Виолетта Власенко: Мы очень трепетно относимся к спектаклю «Заначка», он идет на протяжении пяти лет и пользуется бешеной популярностью – в том числе у молодежи, что для нас очень важно. Недавно стала свидетелем того, как одна девушка-зритель говорила друзьям, что приходит уже четвертый раз. Это очень приятно. Я и сама, если на сцене «Заначка» – не могу уехать не посмотрев – там я не задействована. Всегда остаюсь, смотрю, хотя бы первую половину. Этот спектакль, он всегда держит, он всегда разный, смешной, несмотря на то, что сыгран уже более 50 раз! И мальчишки, они всегда его как в первый раз играют.

Игорь Вакулин: У спектакля «Однорукий из Спокана» МакДонаха своя судьба. Мы с таким желанием и такой трудностью его сделали, и начали играть и играли много. А в какой-то момент внутри спектакля начались сложности, когда все пошло вкривь и вкось. Появилось ощущение, что где-то неудобно, что-то неправильно сделано. И все. Хотя спектакль был сыгран более 20 раз на разных площадках. Это не значит, что мы его не любили, но восстанавливать точно не будем.

«Заначка» – первый спектакль, а «Любовь до гроба» очень много где бывал, много где показывался. Посмотрим, что дальше… «Чайки» Станиславского у нас еще нет. (смеются).

За границами Астрахани

Виолетта Власенко: Выбор спектакля иногда зависит от того, куда едем. Вот, например, в прошлом году мы были в Израиле и уже считаем его вторым домом. Нас там любят, и это взаимно. Принимают очень тепло. В прошлом году нам позвонила организатор фестиваля «Театральный дивертисмент» и попросила привезти Радзинского (спектакль по пьесе Э. Радзинского «Я стою у ресторана – замуж поздно, сдохнуть рано»). «Может, вы попробуете?», – сказала она. Мы попробовали и повезли. В Париже ребята нам тоже всегда рады. Говорят: «Только приезжайте!» – им все равно, какой спектакль.

Павел Ондрин: Зависит от контингента зрителя, его вкусов.

Игорь Вакулин: Принцип тут один — способность возбудить себя на процесс, на творчество. Заказали вы мне «Азбуку» или Шекспира – для актера ничего не меняется.

Необычное во время гастролей

Виолетта Власенко: Это было в Париже. После спектакля мы купили вино. В номер идти не хотели. По-французски никто не говорит. У Паши – немецкий, у меня английский, у Игоря – итальянский. Штопора нет. Думали, как объяснить администратору, что надо открыть бутылку. Придумали. Так и сказали: «Drink out пузырек». И он нас понял.

Игорь Вакулин: Еще один случай был. В Париже есть такой огромадный зал, в котором выступают звезды мировой ТОПовой десятки. Он называется «Олимпия». Там выступали Майкл Джексон, Мадонна. Мы были на экскурсии, с экскурсоводом – девочкой Ириной. Она спросила нас: «А вы артисты?». Павел ответил ей: «Да, мы артисты, приехали выступать». «А где?», – спросила она. Павлик ответил: «В Олимпии». Повисла тишина. Ирина забыла, что хотела сказать. Она снова спросила: «Где?». Павлик еще более уверенно: «В Олимпии, приходите». Она в шоке. Тот зал, где мы выступали, назывался «A talent». Вот так, Павел, забавно перепутав, поднял нас до уровня Мадонны.

Планы Артели сегодня

Виолетта Власенко: Сейчас хотим подготовиться в нашему юбилею 24 декабря. Приступаем к пьесе, это будет комедия – какая именно, пока держим в тайне. Это произведение молодого американского автора, с которым мы сейчас общаемся с помощью великолепного переводчика Виталия Вебера. У нас завязывается дружба.

Игорь Вакулин: Нам хочется сделать комедию. Мы совсем недавно беседовали как раз на эту тему. Знаете, есть такой слоган Sprite: «Имидж ничто, жажда все». А слоган Артели – «Мы не хотим вас грузить, мы хотим вас разгрузить». Это начинает выливаться в некую философию. Мы действительно не хотим «грузить» зрителя. Это не значит, что мы собираемся проходить мимо умных и глубоких вещей, мы хотим делать эти вещи лёгкими и понятными. Сложного и непонятного и так хватает и в обычной жизни, и в этом времени, и в каждом дне.